Морской Сборник, апрель 1998 г.
Исполнилось уже девять лет со дня трагедии ПЛА "Комсомолец", однако истинные ее причины до конца не выяснены. Специалисты ВМФ и судпрома так и не пришли к единому мнению на сей счет. Я тоже не ставлю своей целью возобновлять дискуссию по данным вопросам, тем более, что "Морской сборник" объявил несколько лет назад, что не будет предоставлять свои страницы для споров по проблеме "Комсомольца" до появления новых и, главное достоверных, данных о причинах, приведших к катастрофе этого корабля. Однако скорбная дата невольно заставляет задуматься о тех подводниках, которые и сегодня продолжают выполнять поставленные задачи в море. При этом хотелось бы остановиться на некоторых вопросах состояния нынешних средств коллективного и индивидуального спасения моряков в случае серьезной аварии на их корабле.
Полагаю, что начать следует со всплывающих спасательных камер (ВСК) или всплывающих спасательных устройств (ВСУ). Вообще идея коллективного спасения всего экипажа в случае повреждения ПЛ в подводном положении, которое исключало бы се всплытие, прорабатывалась еще до войны. Тогда варианты се реализации предусматривали наличие устройств аварийного продувания пороховыми зарядами цистерн главного балласта (ЦГБ) лодки на любой глубине, а также отстрел килевой части корабля для последующего придания ему значительной дополнительной плавучести. Однако позже наиболее перспективным признали оснащение подлодок ВСК или ВСУ, в результате чего их серийные образцы появились, например, на первых стратегических ракетных ПЛА пр. 667. По, пожалуй, только на "Комсомольце" (ПЛА пр. 685) ВСК получила наиболее полное развитие. И надо же такому случиться, чтобы именно она прошла испытание реальностью, к сожалению, закончившееся в целом неудачно. А это в наших условиях, чего доброго, может привести к отказу вообще от дальнейших работ в данном направлении.
Между тем ВСК "Комсомольца" всплыла-таки с "запредельной" полуторакилометровой глубины, хотя потом и затонула вновь. По тому были созданы вполне объективные предпосылки. Оговорюсь сразу, что, по моему мнению, подобные устройства являются самыми надежными и перспективными средствами коллективного спасения, ибо их действие основано на фундаментальных законах физики. А вот использование их, как и всяких сложных технических устройств, требует освоения и тренировок. Между тем в важнейшем из руководящих документов по организации борьбы за живучесть подводных лодок РБЖ ПЛ - о применении ВСК практически ничего не написано. В типовом корабельном расписании также не имело места штатное расписание но использованию ВСК, а там должны быть указаны: очередность посадки и ответственные за обслуживание систем и механизмов (кто из подводников задраивает соответствующие люки, выравнивает давление с забортным в предкамере; кто отдаст стопоры и включает пневмотолкатели; кто готовит и обслуживает систему вентиляции и регенерации воздуха, освещение и аварийную радиостанцию; кто выравнивает давление с атмосферным и, наконец, отдраивает верхний люк и т. п.). А ведь все это требует не только соответствующих тренировок, но и учений со снятием нормативов.
Расплывчатыми оказались также техническое описание и инструкция но эксплуатации собственно и самой ВСК. Конечно, все это в определенной мере могло быть компенсировано проведением соответствующей работы па флоте и в соединении, по нельзя сбрасывать со счетов и норой пренебрежительное отношение к подобным устройствам, по моему мнению, присущее нашим подводникам. К тому же в данном конкретном случае они вообще не готовили ВСК к использованию, ибо корабль находился в надводном положении и в камеру смогли "заскочить" всего пять человек, буквально "как в вагон отходящего поезда", когда лодка самопроизвольно пошла на глубину. При этом командир лодки с боцманом проникли в нес через верхний люк в самый последний момент, а старшину команды трюмных извлекли с ПЛ уже в процессе погружения, втащив его через нижний люк ВСК.
Динамика этого эпизода на фоне общей трагедии представляется следующей. В процессе погружения корабля изза большого дифферента на корму, а также изза неравенства давления в предкамере ВСК и за бортом, последняя не отделилась. И лишь дойдя до дна, где дифферент отошел, прочный корпус лодки полностью потерял герметичность и заполнился водой, в результате чего давление в предкамере выровнялось с забортным и ВСК начала всплывать. Заметим, что весь этот процесс развивался весьма скоротечно. Тем не менее давление в воздушной подушке камеры значительно превысило атмосферное и в нее просочилось определенное, правда, по свидетельству очевидцев, небольшое, количество воды.
Так как положительная плавучесть ВСК без экипажа составляет почти 9 т, то даже с просочившейся в нее водой, она должна быть не ниже 6 - 7 т, а значит, скорость всплытия камеры ориентировочно составляла 12,5 - 15 м/с (45 - 50 км/ч), и с глубины 1500 м камера всплывала около 2 мин. В результате ВСК пробкой выскочила на поверхность. Можно приблизительно вычислить и то, насколько высоко она поднялась над уровнем моря. А это значит и то, что она почти настолько же затем погрузилась под воду. Но верхний ее люк был закрыт только на защелку, и, начиная примерно с глубины около 60 м, избыточное давление в ВСК стремилось его открыть, но этому препятствовали защелка и сопротивление набегающего потока. Но как только камера показалась из воды, люк открылся, и находившегося около него мичмана Черникова воздушным потоком выбросило из камеры, по его словам метров на 20. Другого мичмана - Слюсаренко - вытолкнуло только наполовину, и он застрял в люке. С обратным же погружением камеры первым выходящим пузырем и его вынесло на поверхность, а оставшиеся в ней трое моряков в бессознательном состоянии ушли вместе с ВСК в морскую пучину.
Данная, наиболее правдоподобная, на наш взгляд, версия никак не противоречит утверждению, что ВСК - надежное и перспективное средство коллективного спасения. Но для улучшения организации ее использования считаю необходимым: ввести в РБЖ ПЛ раздел по использованию ВСК; разработать с привлечением проектных организаций и научных учреждений и включить в "Типовые корабельные расписания" вопросы по использованию ВСК; в ПБЖ ПЛ внести пункт, обязывающий проводить на лодках в базе ежеквартальные учения по посадке и использованию ВСК, а также ужесточить требования к обслуживанию ВСК в базе.
Правда, здесь есть одна проблема. Ежегодные регламентные работы с ВСК требуют наличия плавкрана грузоподъемностью 50 т, чтобы приподнять ее, провернуть и осмотреть, смазать приводы, механизмы и уплотнения, а затем посадить камеру обратно на ПЛ. Однако из опыта эксплуатации известно, что срок проведения таких работ можно продлить до двух - трех лет, ужесточив некоторые из требований, а с другой стороны, можно провести конструктивную доработку (модернизацию), разместив, к примеру на камере четыре гидравлических домкрата, приводимых в действие одновременно от одного ручного насоса, а также несколько съемных направляющих для ее точной установки на посадочное место. И этого, вероятно, вполне достаточно, ибо усложнение конструкции может привести к обратному результату, как это случилось, например, с индивидуальным спасательным средством ИДА59.
Переходя сразу к индивидуальным средствам защиты (ИСЗ), напомним, что на подлодках они представлены портативными дыхательными устройствами (ПДУ) разового применения (используемыми также шахтерами); изолирующими противогазами (ИП) разового применения (используются танкистами); стационарным шланговым дыхательным аппаратом (ШДА) и индивидуальным дыхательным аппаратом (ИДА), оба - многоразового использования. Когда дело касается жизни людей, то, возможно, чем больше таких средств тем лучше. Но здесь мы говорим только об ИДА59, который с момента принятия на вооружение в самом начале 60х годов предназначался:
- для самостоятельного выхода подводников из затонувшей ПЛ с глубин до 100 м;
- выхода из лодки в обеспечении сил поисковых и аварийноспасательных работ с глубин до 120 м;
- проведения легководолазных работ за бортом корабля на глубинах до 20 м;
- ведения борьбы за живучесть в задымленных отсеках с отравленной атмосферой и избыточным давлением до 10 кг/см.
Позже этот аппарат стали успешно применять для проведения лечебной оксигенобаротерапии.
И нужно сказать, что при борьбе с пожарами он спас не одну сотню жизней подводников, а при выходе из затонувших ПЛ использовался дважды: в 1981 г. под Владивостоком, на дизельной ПЛ проекта 613, и в 1983 г. в одной из бухт Камчатки, на ПЛА проекта 670. Глубины аварий в этих случаях составили не более 35 м. Он неплохо себя показал и во время выполнения срочных легководолазных работ, даже в условиях наших холодных вод, в комплекте с ИСП-60.
К недостаткам ИДА - 59 можно отнести довольно значительный вес и габариты, неудобную шлеммаску с быстро запотевающими стеклами и отсутствие переговорного устройства.
Но наука и практика не стоят на месте, и не так давно появилась его модификация ИДА-59М. Вместе с ним доработали и ИСП-60, превратив его в ССП, а также усовершенствовали (усложнили) аварийноспасательный люк на лодках. В результате увеличили глубину выхода подводников из лодки до 250 м. Вроде бы хорошо, но подводники отнеслись к этому весьма прохладно. Когда под килем лодки в океане простираются многокилометровые глубины, то "150 м больше, 150 м меньше - разница невелика, тем более, что на ходу не выпрыгнешь". А тут еще оказалось, что в новом аппарате им в буквальном смысле перекрыли кислород.
Дело в том, что при совершенствовании ИДА-59 основной упор делался на увеличение глубины выхода из затонувшей ПЛ. Согласно же физиологии человеческого организма чистый кислород при большом давлении вреден: когда оно равно 5 - 6 кг/см наступает кислородное отравление. Поэтому в старом аппарате непрерывная подача кислорода при увеличении внешнего давления автоматически снижалась и на глубинах 45 - 55 м прекращалась вовсе, а вместо него в дыхательный мешок начинала поступать гелиевокислородная смесь. Правда, если внешнее давление повышалось значительно (сверх 6 атм) и быстро, например при его выравнивании с забортным перед выходом из затонувшей ПЛ, кислородный баллон следовало перекрыть вручную, чтобы исключить его избыток в мешке, а перед выходом открыть. В экстремальных условиях такие действия не всегда выполнимы. Поэтому в модернизированном аппарате конструкторы, не мудрствуя лукаво, этот баллон перекрыли сразу, оставив только мизерную подачу из него в мешок в объеме 0,2 - 0,5 л/мин. Лишь при понижении внешнего давления (всплытии) с 45 м начиналось обильное поступление кислорода для промывки легких. Таким образом, чтобы пошла непрерывная подача кислорода в мешок, требовалось сначала поднять внешнее давление до 6 атм, а потом сделать его ниже 4,5 атм.
В результате в условиях борьбы за живучесть и при проведении легководолазных работ использовавший ИДА - 59М человек обрекался на кислородное голодание, тоже вызывающее весьма тяжелые последствия. Тем более, что в таких аппаратах, в отличие от ИП, не предусматривается пусковое устройство для задействования регенеративного патрона. А в документах же назначение ИДА-59М по сравнению с ИДА-59 осталось прежним, был заменен только первый пункт: "самостоятельное спасение с глубин до 250 м".
Интенсивное перевооружение на новые ИДА началось в конце 80-х и завершилось в начале 90х годов. Вероятно, на "Комсомольце" остались старые ИДА-59, ибо нареканий на их работу нет. Но вот если бы новые аппараты (ИДА-59М) оказались на затонувших в 1981 и 1983 гг. на ТОФ лодках, наверное, мало было бы тех, кто тогда смог покинуть эти корабли. А такое быть могло вполне, ибо данные аппараты разработаны еще в 1978 г. Говорю с полным основанием, так как на себе испытал все это, хотя и на учебном торпедном аппарате. К моему счастью, я тогда был в контролируемых условиях учебнотренировочного комплекса. И тем не менее небо мне показалось с овчинку, хотя задачи легководолазной подготовки я отрабатывал систематически, начиная с 1971 г. - с училища.
Два года назад была издана директива, исключающая ИДА-59М из средств для ведения борьбы за живучесть в задымленных и отравленных отсеках. А что взамен? Наверное, тот же ИДА-59М, который еще раз модернизировали, превратив его по сути дела в старый ИДА-59 с непрерывной подачей кислорода. Ведь для работ в задымленных отсеках и при повышенном давлении (сверх 1,2 кг/см) ИДА остается единственным ИСЗ, в котором можно передвигаться. НИИ же для продолжения разработок требуется финансирование, а потому подводники пока используют вторично модернизированный ИДА, хотя на флотах немало ИДА-59М, не прошедших эту процедуру. Главное - не перепутать!
Я остановился только на двух проблемах состояния штатных корабельных средств спасения в нашем подводном флоте. Полагаю, что в публикациях последнего времени, в том числе и посвященных "Комсомольцу", довольно подробно описаны недостатки отечественных коллективных средств спасения. Это - и низкие мореходные качества гидросамолетов, и отсутствие изза конструктивных недостатков авиадесантируемых спасательных катеров "Ерш" и "Гагара", а также практичных утепленных гидрокомбинезонов. К ним, пожалуй, можно прибавить неудобство использования на подводных лодках спасательных плотов.
В завершение же, к слову, хочется сказать о том, насколько иногда несерьезно, некорректно и даже подчас бестактно наши СМИ затрагивают болевые точки жизни и истории флота, да и всей страны в целом. Возьмем сообщение ОРТ, прозвучавшее 22 июля прошлого года. В нем, ссылаясь на публикации в прессе, заявлялось, что "в гибели "Комсомольца" виновен... космос!" "Он" якобы "выбрал экипаж, облучил его, а потому всякая борьба за живучесть данного корабля была заранее обречена на провал". Получается, что в основе этой трагедии лежит либо жестокий эксперимент, либо вульгарное жертвоприношение. Но так можно вновь вернуться и к идолопоклонству.
© Морской Сборник, 2000 г
Ваши вопросы и комментарии: в редакцию СНВ-сайта | в СНВ-форум